Музыка родных стен

Александр Рутковский, преподаватель высшей квалификационной категории по классу фортепиано и флейты Иртышского филиала детской школы искусств в этом году стал обладателем премии главы Омского района «За заслуги в развитии культуры на селе».

Дирижирует судьба, поёт серебряная флейта

– Ваша мать Татьяна Алексеевна – преподаватель сценической речи и мастерства, заведующая филиалом Иртышского ДШИ с 1992 по 2018 год, отец Анатолий Владимирович – преподаватель по классу гитары там же. Скажите, а был ли у вас вообще шанс избежать музыкальной школы?

– Не было! Верней, шанс был, но давным-давно: я всегда знал, что пойду либо по военной, либо по музыкальной линии. Но в кадетский корпус я не поступил. Музыкой занимаюсь с семи лет, окончил наш филиал по классам «фортепиано» и «флейта». В 2007 году окончил Омское музыкальное училище им. В. Я. Шебалина, параллельно занимался в музыкальной школе № 1 им. Ю.И.Янкелевича у заслуженного деятеля культуры Омской области Юрия Полякова. Совершенно потрясающий импровизатор, он дал мне очень мощную джазовую базу, навсегда изменив моё понимание и восприятие музыки.

– Вы начали преподавать сразу же после училища, совмещая работу с учёбой в Омском государственном университете им. Ф. М. Достоевского, что не помешало вам закончить его с отличием. Как сложилось, что именно преподавательская деятельность стала главной партией в вашей жизни?

– Так распорядилась судьба. Я мог бы поменять и специализацию, и место работы, вообще заниматься другими вещами. Было время, например, когда приходилось подрабатывать водителем. Мог бы отыграть двадцать лет в военном оркестре и стать молодым пенсионером. Не могу сказать, что у меня был план, мечта или высокая цель: «Буду воспитывать гениев! Напишу диссертацию!» Но когда жизнь ставила передо мной одну задачу за другой, я старался выполнять их добросовестно. Вот так я здесь и оказался здесь, на своём месте.

– Почему вы выбрали флейту? Насколько популярна она у учеников?
– Флейта – особый инструмент, его надо понимать. В своё время в нашем филиале у педагога от Бога Геннадия Щенникова училось максимум три человека. Сейчас у меня пять учеников. Думаю, что шесть-семь – это нормально для нашего поселения. Любил фортепиано, занимался у Елены Щенниковой, прекрасного учителя. Ходил и на оркестр, и на ударные, а мечтал играть вообще на саксофоне. Но рядом оказалась только флейта. Уже взрослым я купил старый саксофон, ездил на базу оркестра МЧС, пытался учиться сам, но понял, что нет смысла распыляться на три инструмента. Даже с двумя сложно.

В Омске флейтистов много, но не хватает трубачей, валторнисты нарасхват. Начинающие музыканты, обратите внимание на большие духовые инструменты!

– Есть ли у вашего инструмента история?
– Первую флейту мы выкупили в цирке. Неплохую, но немецкой системы. В училище пришлось переучиваться на французскую. Флейту французской системы приобрели у профессора Сидорова из Уральской консерватории имени Мусоргского, к которому я ездил брать уроки. С этой флейтой я до сих пор. Это инструмент с историей – головка от одной флейты, основная часть от другой. Приходилось ремонтировать. Зато он посеребренный – это очень влияет на инструмент, придаёт благородные вибрации, делает звук ярким и светлым.

Музыка – это опыт

– Допустим, в профессию можно попасть и случайно, но невозможно столько лет случайно ею заниматься.

– Мне интересно общаться с учениками. Работа с детьми – это благодатная почва. Когда в 2013 году я ушёл в армию. И мне приходили письма и открытки от моих ребят. После 15 лет работы ты что тебя ждёт в школе: занятия, конкурсы, экзамены… Меняются только музыка и дети. Зато за 15 лет наработаны связи в профессиональной среде, выстроен алгоритм работы: вложить знания, дать навыки, показать возможности и направить.

– Что помогает в работе?
– Меры поддержки и возможности развития для педагогов — и от главы района, и от управления культуры, и от регионального министерства. Многое для нашей школы сделал директор Иртышской птицефабрики Анатолий Беззубцев, всегда внимание школе уделяет глава поселения Игорь Барабанов. Действует множество стипендий для одарённых детей. Помогает поддержка коллег. И, конечно, работа невозможна без поддержки семей учеников.

– А как вообще строится ваша работа с родителями? Почему они приводят детей учиться музыке?

– Есть родители, которые хотят, чтоб дети не болтались без дела, не попадали в неприятности. Помню мальчика – сложного, гордого, неуправляемого. Удержали его с трудом. После школы – армия, военная карьера, брак, дети. Стал спокойным и ответственным, благодарен своим учителям. Хочется верить, что и мы приложили к этому свою руку, когда помешали бросить музыку.

Одни родители хотят видеть ребёнка успешным и известным, а на уровне поселения можно быстро стать знаменитостью. Другие стараются исправить свою судьбу: пусть ребёнок доучится в «музыкалке» за меня. Третьи отдают ребёнка в нашу школу ради общего развития: спорт, шахматы, английский, ну и музыка пусть тоже будет. А есть дети – наследники традиции: они приходят, восхищённые дедушкой-баянистом, душой всех семейных и деревенских праздников, они приносят опыт родителей-музыкантов. Иногда бывает, что у ребёнка есть данные, а родители не видят смысла тратить на их развитие лишние деньги. Такие сложности иногда возникают у многодетных семей. Убеждаем не бросать, ищем гранты, поддержку.

– Куда ведёт судьба ваших учеников, у них есть чёткие представления о карьере?

– Я бы сказал, десять процентов детей осознанно учатся для будущей работы. Будущие исполнители! О педагогике мало кто задумывается. Часто встречается отношение к школе как к кружку по интересам, хотя, и это важно, музыкальная школа даёт второй диплом об образовании. С ним ты себе на кусок хлеба заработаешь, мы всегда напоминаем об этом родителям.

– Каких педагогических принципов вы придерживаетесь?

– Детей развлекаем, как можем. Пусть пробуют, что хотят. Каждому ребёнку нужен свой подход. У каждого бывает переломный момент – усталость, желание свободы… У меня такой момент был в четвёртом классе. Одно дело, если ребёнок учится в первом или во втором. Он понял, что музыка – не его стезя, программа становится всё сложнее, энтузиазм иссякает. Но если он уже завершает учёбу, мы его стараемся дотянуть. Идём на уступки: и уроки переносим, и на дому занимаемся, и по теории помогаем, и инструменты настраиваем. Правильно ли это? Рассудит жизнь. Дети, которых мы дотянули, потом приходят и благодарят. Дети, оставившие школу, навещают нас с сожалениями. Но, в любом случае, музыка – это опыт, это возможность лучше узнать себя. Музыка в любом случае направлена внутрь.

Весь этот джаз

– Какие музыкальные вкусы у современных детей?

– Дети любят джаз, импровизацию. Сейчас с этим в школе свободней, чем в моё время. Любят брать музыку из кинофильмов. Мы с одной девочкой-домристкой готовили музыку из «Хатико» для экзамена. Разнообразные, ломаные ритмы джаза ближе к нашему ритму жизни, к тому же в них они узнают любимую современную музыку. Классика требует строгости и точности, а джаз ты наполняешь своим видением. У меня была ученица в Лузинском филиале, собиралась бросить школу перед самым выпуском. Больше года бились мы с ней с прелюдией Баха. А потом я принёс ей ноты песни группы «Linkin Park» на десяти страницах. Она в них вцепилась, а потом с блеском исполнила это произведение на отчётном концерте, школу окончила.

– Какой ещё музыкой удаётся вдохновить детей на работу?

– Сложно подобрать универсальное вдохновение. Использую музыку их фильмов «Берегись автомобиля», «Мой ласковый и нежный зверь», песни «Подмосковные вечера», «Крылатые качели». Предлагаю джазовые композиции после третьего класса, когда ребята способны оценить это и вникнуть. Все дети играют песни крокодила Гены и кота Леопольда.

Подобрать музыку – это эксперимент. Одни любят играть медленно и спокойно, другим нужно что-то быстрое. Дети любят, когда, например, левая рука даёт постоянный ритм, а уже на ритм накладывается мелодическая линия. На понятной и доступной базе они легко учат новое. Для рабочего настроения важна не только музыка, но и отношение: кого-то по голове погладить, а кого-то нужно взять в ежовые рукавицы.

– А какую музыку предпочитаете вы сами?

– Некоторые вещи любишь слушать, но не любишь играть. О эти темперированные клавиры Баха, о нереальные аккорды Рахманинова! В классике нравятся лирические, напевные, более философские и меланхолические пьесы, соответствующие моему характеру. В джазе, наоборот, мне больше нравятся активные, быстрые вещи с интересными ритмическими партиями.

– Что самое тяжёлое, а что – самое лучшее в работе с детьми?

– Самое сложное – посадить за инструмент и удерживать урок, а потом убедить, что надо заниматься дома. Самое неприятное – когда ты за урок за уроком долбишь одни и те же восемь тактов. Дрессируешь, учишь ноты, ставишь руки и думаешь: «Если бы я был музыкантов в оркестре, то выучил бы свою партию и ходил весёлый!»

А самое лучшее – с ними смешно. Много шуток, много творчества, много жизни. Приятно, когда они побеждают. Приятно, когда поздравляют с праздниками. Приятно, когда благодарят за работу. Приятно, когда находится ученик, который не просто занимается сами и закрепляет пройденное, но и осваивает новый материал. Без самостоятельной работы судьба тебя никуда не поведёт – ни в музыке, ни в жизни.

Метки: детская школа искусств, музыка, премия